Русские сезоны в Монте-Карло

Впервые Рерих обратился к опере А.П. Бородина «Князь Игорь» в 1909 году, когда ее отдельные фрагменты были включены Дягилевым в «Русские сезоны в Париже». Дягилев неслучайно пригласил Рериха, оригинальное историческое творчество которого оказалось актуальным для постановки. Ориентируясь на музыку А.П. Бородина, художник идеально воссоздал атмосферу «Половецкого стана». Удивительно яркая передача «скифской природы», новая техника письма декораций - создавали незабываемое правдоподобие далекого прошлого, где древнерусская стихия сочеталась с колоритом Востока.

Приготовления к спектаклю начались ещё в России. В Мариинском театре под руководством С.В. Фокина шли репетиции «Половецких плясок», и Рерих был на всех репетициях и работал и с режиссёром-постановщиком оперы А.А. Саниным, и с Фокиным, и с артистами.

Действие спектакля происходило в тот драматический момент истории, когда князь Игорь находился в плену у половцев. Как только поднимался занавес, открывалась живописная картина южной русской степи в оформлении Рериха и прекрасном освещении Дягилева. На фоне декораций под аккомпанемент полного оркестра один за другим следовали лирический хор, танец девушек-невольниц, воинственная пляска мужчин и стремительный танец мальчиков. Действие завершалось ликующей пляской и хором. Музыка, танец, декорации сливались воедино и совершенный синтез искусств осуществлялся прямо на глазах изумленной публики. «Созданный Рерихом «по принципу панорамы», лишенный боковых кулис фон с его золотисто-алым небом над бесконечной далью степей, с его дымами, столбами, подымающимися из пестрых приземистых кочевых юрт, - это было то, чему здесь надлежало быть! До чрезвычайности были убедительны и костюмы, для которых Дягилев обобрал все восточные магазины Петербурга и которые поражали невиданной цветистостью», вспоминал Александр Бенуа.

В 1914-1915 годах в Лондоне в программе «Большого сезона русской оперы и балета» Дягилев осуществил постановку оперы полностью в четырех действиях с прологом, вновь пригласив Рериха для оформления спектакля. Художник внес некоторые изменения в эскизы – меняется их колорит. Это было связано с новыми постановочными задачами режиссёра Санина, требовавшего усиления драматичности действия – ощущения томления в плену, жажды свободы, темы любви в плену.

Рерих решает эту задачу, вводя новые краски в свои эскизы: появляются синевато-зелёные оттенки, усиливающие загадочность и таинственность южной ночной степи. Рерих исполнил декорации за короткий промежуток времени: конец 1913 – начало 1914 года. Художник предоставлял свои эскизы только для воспроизведений декораций на сцене, а потом они участвовали в выставках и раскупались музеями и коллекционерами.

Опера, как и прежде, имела успех, во многом благодаря оформлению спектакля. К сожалению, Рерих не смог присутствовать на премьере. Художник О. Аллегри сообщал ему: «Вчера вечером шел «Игорь» при полном зале; успех был большой, англичане от восторга рычали!».

Со дня премьеры к 1920 году «Половецкий стан» выдержал более 500 постановок в различных театрах мира. Последующие авторы оформления «Князя Игоря» неоднократно придерживались именно рериховского решения, ставшего поистине образцом русской театральной живописи.

Эффектные, восходящие к народным игрушкам костюмы были исполнены из непривычных материалов: коленкора, ивовых прутьев, разнофактурных тканей — и расписаны от руки лично Ларионовым. Постановка “Шута” стала одним из самых уникальных случаев балетной практики, когда спектакль, премьера которого состоялась на сцене одного из центральных парижских театров, был сочинен от и до художником на бумаге.

Известный балетный критик Леандр Вийо писал: «Что касается оформления, занавес, декорации, костюмы дают ощущение карточной игры, развернутого легким щелчком карточного веера в руках профессионального карточного шулера. Впечатление живости дробящихся разрезанных фигур красных, зеленых, желтых, синих, наивности желаемой. Над ними смеются, им рукоплещут, их освистывают».