Письмо автограф к Екатерине Долгорукой. Санкт-Петербург, суббота 10/22 февраля 1868 в 4ч по полудню и 11/23 февраля в 10...

После ссоры с Катей царь просит прощения. «(…) трудно понять, ты стала моей совестью и я не хочу ничего от тебя скрывать. Вместо того, что бы это принять, ты злишься и не хочешь понять, что я занимаю такую позицию, которая порой против моей воли заставляет меня действовать против сердца. О! Мой ангел, это так не красиво с твоей стороны (…). Надеюсь ты не откажешь мне в счастье увидеть тебя сегодня вечером. Я хочу объясниться и не могу выразить многие вещи письменно. О! Мой ангел, если бы ты видела, как безнадежен я сейчас, ты бы меня пожалела. Ты одна, вся моя жизнь. Я дышу только тобой. (…) Александр возвращается к письму после полуночи. «К сожалению, ты сделала вид, что не слышишь моих слов любви (…) это было выше меня до такой степени, что я уже не понимал, что делаю и даже был груб с тобой (…) О! Прости меня, дорогой ангел, что я посмел слишком быстро кончить после наших бенжерелей, эгоистически, один, пока ты оставалась «рыбой», но, что ты хочешь, я не могу оставаться «рыбой» рядом с моим любимым гномиком.» Autographed letter to Ekaterina (Katia) Dolgorouki. [n°38]. S.P. Saint Petersburg, Saturday, 10/22 of February 1868 at 4pm and 10/23 of February at 10am. 8 pp. in-8. Letterhead paper with the Tsar’s crest in the corner, written in French with numerous Russian passages.